Портрет современного ребёнка

Битянова Марина Ростиславовна , кандидат психол. наук, директор Центра психологического сопровождения образования "Точка ПСИ", г.Москва

Ситуация, которая повторяется из века в век: старшее поколение субъективно преувеличивает степень отличия тех, кто приходит ему на смену, от себя самих, и происходящие изменения трактует как недостатки, видит в них негативное. Относится ли это к нам? И да, и … нет. Мы, сегодняшние взрослые, тоже видим, чувствуем изменения и относимся к ним в большей мере негативно: «нынешние дети совсем не хотят учиться», «они ничего не знают, не читают, не интересуются»… Но мы не преувеличиваем степени наших различий. Уникальность нашей ситуации заключается в том, что дети действительно меняются.

Какой же он, новый ребенок, что в нем особенного? Давайте сразу оговоримся: мир, детство сейчас находятся в процессе изменений, и пока мы можем говорить не столько о свершившемся факте, сколько о тенденциях. Многие из них заметны уже сейчас, а другие изменят облик детства в ближайшие десятилетия.

Каждый седьмой — левша

С каждым годом в детской популяции становится все больше людей с доминирующим правым полушарием, в просторечье именуемых левшами, и так называемых амбидекстров (то есть людей, одинаково хорошо владеющих обеими руками). Не секрет, что сегодняшний мир создан и настроен на правшей, но, похоже, ситуация меняется. Левши, увеличиваясь числом и в процентном соотношении, становятся полноправными участниками образования, справедливо запрашивая внимание к себе, своим психологическим особенностям. Известно, что у левшей врожденный интеллект, как правило, выше, чем у правшей. Но при этом людей, хорошо успевающих, среди левшей меньше. Почему? Потому что учебники преимущественно написаны правшами и для правшей, а способы восприятия и понимания информации у правополушарных и левополушарных существенно различаются.

У людей с доминирующим левым полушарием (правшей) преобладает словесно-логическое мышление (они мыслят символами), а у людей с доминирующим правым полушарием преобладает мышление наглядно-образное (они мыслят образами). Левши и амбидекстры воспринимают информацию одновременно, целостным образом, а правши — последовательно. Учитель же чаще всего подает материал последовательно, с опорой на абстрактные словесные понятия, тем самым чрезвычайно затрудняя левшам переработку новой информации.

Это не единственное отличие левшей и правшей, но оно убедительно показывает, что мы не готовы сегодня учить большую группу детей так, чтобы им было удобно учиться. Нужно учиться, приспосабливать и дидактику, и методику.

Умнее — значит, свободнее

Исследования показывают, что каждые пять лет показатель IQ (интеллекта) увеличивается в детской популяции примерно на 1 балл. Дети на планете понемножку умнеют. А чем выше интеллект, тем более выражена креативность, критичность к информации, выше собственная активность… Люди с высоким интеллектом не терпят давления, плохо встраиваются в иерархию и систему подчинения. Им не интересно всю жизнь заниматься чем-то одним, мешают границы между странами и языковые барьеры. Им нужны свобода мышления, самостоятельность действия, независимость суждения. Авторитет еще должен доказать, что к нему стоит прислушиваться… Учить таких детей очень интересно, но непросто. И самое главное — нужно научиться их учить. Снова — новая профессиональная задачка!

Не торопясь взрослеть…

Наблюдая за подрастающим поколением, ученые констатируют, что на смену эпохе акселерации, хорошо знакомой многим сегодняшним педагогам со стажем, приходит деселерация — замедление темпов биологического развития. Все мы прекрасно знаем и помним, как непросто приходилось подросткам еще 15−20 лет тому назад! Как тяжело им было договариваться с собственным непропорциональным и неуклюжим телом, наполненным смутными желаниями, нуждающимся в движении, плохо приспособленным к длительному сидению в душном классе… Добавьте головные боли, головокружения, капризность, сонливость в сочетании с повышенной сексуальностью… Эти явления знакомы новым поколениям подростков все меньше и меньше.

Многие из них физически безболезненно минуют тяжести переходного возраста. Мягко выраженная сексуальность не оказывает сильного влияния на поведение и реакции. Добавьте к этому анатомическое утончение скелета, общее ослабление опорно-двигательного аппарата, уменьшение силы мышц, определенную андрогинию (невыраженность половых различий)… Потребности в бунте против взрослых («Я буду жить совсем не так, как вы!») практически нет. Поздно и постепенно созревающие подростки не меняют референтную группу: по-прежнему таковыми остаются семья и школа. Они долго и без проблем ощущают себя растущими. Им кажется, что рост будет продолжаться долго, что взрослость — это что-то далекое. Они строят планы, уходящие далеко в будущее, почти мечты, а не планы, и не стремятся обрести свободу выбора уже сейчас.

Что это дает им? Время подготовиться к взрослой жизни, которая в XXI веке стала очень требовательной к саморегуляции, устойчивости, компетентности человека.

Какова опасность? Совсем застрять в безвременье тянущегося отрочества… Но хотим мы того или нет, юность человечества затягивается чуть ли не на первые тридцать лет. Пройдет еще немного времени, и наши старшеклассники будут заканчивать школу не с ощущением наступающей взрослости, а с полным принятием продолжающегося детства, периода накопления опыта.

Как помочь им не остаться в детстве навсегда? Какой опыт предложить, чтобы подготовить к будущему прыжку во взрослость? Об этом нужно думать.

«А зачем?»

Изменения касаются не только тела. И скажем прямо, нас, педагогов, они волнуют не в первую очередь. Но происходят и очень важные психологические изменения! Одно из самых существенных заключается в том, что у современных детей и подростков преобладает иной тип мотивации поведения, а следовательно, они слышат и воспринимают иные педагогические воздействия. Перестает работать великая педагогическая сила слова «надо». Само по себе это самое «надо» уже ни к чему не побуждает и никак не стимулирует, поскольку не содержит в себе ответа на главный для современных детей вопрос: зачем? «Надо? А зачем?» И только еслипричина обнаруживается, это может послужить поводом для действия. А все эти наши привычные «Я же сказала», «Нечего разводить демагогию», «Что значит — зачем?!» не работают. И даже не вызывают особого протеста. Предыдущие поколения подростков реагировали на наше «надо» дерзко, но объяснимо: «Кому надо?» или «Вам надо, вы и делайте». И мы знали, как с этими протестными реакциями работать. Нынешние не протестуют. Они ждут. Ждут, когда же мы сможем им объяснить зачем. Они даже не собираются с нами спорить — просто хотят понять. А услышав объяснения, оценить их силу и значимость. А уж после этого, возможно, действовать.

Это запрос на новую педагогику. Педагогику объяснений. Ее еще предстоит создать.

Чем ответит образование?

Во всем мире в настоящее время идут поиски образования, отвечающего запросам нового поколения. Направления эти разнообразны, и пока ни одна страна не смогла с уверенностью сказать, что нащупала единственно правильный путь. Или хотя бы точно встала на правильную дорогу. Эти поиски идут в реальном времени и касаются реальных учеников. Это кажется несправедливым и опасным? Несомненно. Но так было, и, наверное, так будет: ничего не меняется в образовании до тех пор, пока оно становится уже практически невозможным в своем прежнем содержании и незыблемых формах. И тогда приходится перестаиваться по ходу, приноравливаясь, что-то корректируя, признавая ошибки. И так все равно лучше, чем по-старому. Потому что по-старому современные дети уже не только не могут, но и не хотят учиться. А в условиях инновации у них появляется интерес и шанс. Каковы же эти поиски, в каких направлениях они идут? Кратко остановимся на самых важных из них.

Уменьшение объема готового знания в пользу самостоятельно добываемого. Образовательная ситуация выстраивается от проблемы (понимания, выполнения, применения, объяснения) к поиску или добыванию информации, позволяющей решить данную проблему. По ходу работы с новой информацией или способами действия осваиваются необходимые умения по ее добыванию, критическому осмыслению, систематизации и т. д. Естественно, что самой информации усваивается меньше по объему, но зато есть уверенность в том, что в случае возникновения познавательной или практической проблемы человек сможет добыть необходимую информацию самостоятельно.

Уменьшение объема аксиоматического знания в пользу вариативного, позиционного.

Современное знание о мире и обществе активно пополняется не только за счет открытия новых закономерностей, установления неизвестных прежде истин, но и благодаря расширению сферы вероятностного и позиционного знания. Многие проблемы, связанные с пониманием природы и общества, сегодня решаются на уровне позиции, точки зрения, субкультурного (национального, религиозного и иного) подхода. Понимание того, что не всегда есть истина, но есть обоснованная позиция, необходимо формировать уже в школе, в процессе образования. И учить различать ситуации, требующие поиска единственного ответа и предполагающие обоснование своей точки зрения на ситуацию.

Насыщенная и инклюзивная среда, запрашивающая выбор и самоопределение. Образовательная среда современной школы отражает характеристики и особенности среды обитания человека XXI века и ставит перед ним те же вопросы и проблемы, которые поставит перед ним жизнь. Но в отличие от жизни своевременно дает инструменты, помогающие решать подобные задачи. Важные характеристики сегодняшней среды обитания человека — это, во-первых, избыточная насыщенность среды возможностями развития по отношению к конкретному человеку и его актуальному запросу и, во-вторых, многообразие связей и отношений в этой среде.

Избыточная насыщенность среды — благо и проблема одновременно, поскольку такая среда и создает пространство выбора, и требует совершения выбора от человека. Создавая в школе такую образовательную среду, мы учим наших учеников осознавать свои желания и оценивать свои возможности, совершая на этой основе выбор. Сначала — образовательный, а затем — жизненный.

В современной школе, как и в современном обществе, люди с разными возможностями и потребностями получают образование и реализуют имеющийся у них потенциал вместе, в едином мире. Инклюзия — ценностная и содержательная основа этого единого мира. И одновременно принцип построения образовательной среды. Развивая инклюзивный процесс в школе, включая детей в разнообразные по форме и содержанию общение и продуктивное взаимодействие друг с другом, мы учим наших учеников жить в мире различий и реализовывать себя в нем, ценя и развивая его разнообразие.

Изменение роли учителя в образовательной ситуации

В XXI веке школа для преобладающего большинства учеников перестала быть уникальным местом получения нового знания и уж тем более новой информации о мире и человеке. Есть множество других, значительно более удобных источников получения и переработки информации. Для этого не нужно собираться вместе группами по 30−40 человек в замкнутых помещениях. Но школа по-прежнему нужна. И учитель нужен, но роль его в образовании человека существенно меняется. Вместо передачи знаний — обучение способам их осмысления (понимания) и переработки. Вместо передачи норм и правил — помощь в формировании ценностного отношения к явлениям и поступкам. Вместо контроля первичного усвоения — создание ситуаций для практического применения и творческого развития знания. Общая тенденция может быть определена следующим образом: получить новую информацию ученик может и самостоятельно — в отдаленном доступе у него все библиотеки мира, а вот переработать и научиться применять для решения познавательных и практических задач — в школе, вместе с педагогом.

Поиски образования, которое по своему содержанию и форме соответствовало бы запросу современного мира и помогало ребенку успешно войти в завтрашний день, не обошли и российское образование. Главные ответы на вопрос «чему и как учить современных детей?» сформулированы в Законе об образовании и федеральных государственных образовательных стандартах разных ступеней. Федеральный государственный образовательный стандарт следующим образом задает цели современного российского образования: развитие личности обучающихся на основе усвоения универсальных учебных действий, освоения и познания мира(Федеральный государственный образовательный стандарт начального общего образования. — М.: Просвещение, 2010). Развитие личности — это главный приоритет, а главный индикатор того, что это развитие происходит — сформированность универсальных учебных действий. Именно по сформированности учебных действий можно и должно судить об образовательном результате: если успешно формируются УУД, значит идет процесс развития личности и достигаются цели образования.

Означает ли такая постановка вопроса принижение роли знаний? Принижение — нет, соподчинение — да. Важно понимать, что вне ситуации получения знания невозможно развитие УУД. Так, чтобы классифицировать, нужно владеть понятиями, чтобы доказывать свою точку зрения — иметь доказательную базу, чтобы научиться планировать, нужно быть постоянно включенным в деятельность по получению нового знания или по его применению. Но знания сами по себе в современном образовании имеют относительную ценность: они важны как средство развития тех или иных способностей, умений, качеств и ценностных ориентаций человека. Процесс получения знаний и развития УУД органично связаны между собой. Поэтому так опасна точка зрения, что на уроке учитель передает знание, а в различных внеурочных ситуациях он (или другие специалисты) развивают УУД. Усвоение нового знания необходимо организовывать с опорой на деятельностные технологии, способствующие развитию УУД. А применяя уже полученное знание для решения учебных и практических задач, нужно создавать ситуации для применения универсальных умений.

Итак, мы можем воскликнуть: «Куда катится мир?!» — и попытаться повернуть цивилизационные процессы вспять. Или можем поверить нашим детям, что они меняются вместе со своим веком и перестаивают мир под себя. И в этом мире им предстоит стать людьми. И мы можем попробовать стать им полезными в решении этой архисложной, но единственно достойной жизненной задачи.

http://www.direktoria.org